Дюрер переносит визируемые точки на расчерченный лист бумаги

Рис. 17.8. Дюрер переносит визируемые точки на расчерченный лист бумаги

точкам и, разумеется, по отношению к линиям сетки, он определит верхнюю точку правого колена (точка 3).

Дюрер переносит эти точки одну за другой с плоскости изображения на свой рисунок, не спрашивая, почему тот или иной край находится там, где он находится, не удивляясь, почему рука или нога имеют столь необычную форму, столь отличаясь от того, какими он их знает. Его цель проста: изложить на бумаге - без цензуры и редактирования - свое непосредственное восприятие, информацию, попадающую на сетчатку глаз. При этом он парадоксальным образом сохраняет осознание объемности изображения, но удерживает это свое знание, так сказать, на расстоянии.

Два взаимосвязанных набора информации

Сетка позволяет ответить на два важнейших вопроса, снова и снова возникающих в процессе рисования:

1. Под каким углом относительно констант - вертикали и горизонтали, задаваемых линиями сетки и рамкой, расположены этот край, эта форма, это негативное пространство?

2. Насколько велика (широка, высока, длинна) эта форма относительно размера (ширины, высоты, длины и т. д.) той формы, видимой с данной точки зрения?

При оценке этих соотношений сетка обеспечивает глитч - внешний источник информации, который помогает мозгу (можно даже сказать, заставляет его) принять наблюдения такими, как они есть, не подвергая их пересмотру со стороны заранее запрограммированных понятий. Иначе говоря, если линия идет под углом относительно одной из линий сетки, именно так вы ее и рисуете, несмотря на возможные возражения со стороны концептуального рассудка (Л-режима): "Как это может быть? Это наверняка неправильно!" Видя, как в ракурсе рука оказывается в длину такой же, как в толщину, Л-режим может восклицать: "Да ладно тебе! Всякий знает, что длина руки всегда больше ее толщины!" Эти протесты необходимо отклонять - игнорировать, - и восприятие должно приниматься, даже если оно противоречит тому, что вы знаете. Если вы видите, вы нарисуете. И тогда, парадоксальным (и волшебным) образом, форму, которую вы рисовали просто как набор линий на плоском листе бумаги, посторонний зритель вашего рисунка увидит - то есть интерпретирует - как "реальную" форму в трехмерном пространстве.